Експозиція Василя Парахіна у Луцьку: дитяча душа крізь призму мистецтва

Еженедельник 2000 Петр ЧЕЧЕЛЮК. Пограма-минимум для народного гения №30-31 (423) 18 - 24 июля 2008 г. 18 Июля 2008 Народные художественные промыслы — уникальный пласт нашей истории, культуры и идентичности — переживают не лучшие времена. Искусствоведы опасаются, что ткачество и вышивка, резьба по дереву и керамика, кузнечное дело и плетение из лозы и соломы — все, в чем воплотился многогранный талант нашего народа, может погибнуть... Ностальгия На чердаке отчего сельского дома, который я и мои братья после смерти родителей поклялись сохранить, стоит соломенная утварь. Мой прадед по отцовской линии, родившийся в 1868 г., рассказывал своему сыну Архипу, моему деду, что соломяник и коробка — так называли в нашем доме эти предметы домашнего обихода — были изготовлены еще до него. Если предположить, что смастерил их дед прадеда, то возраст посудин — 170—180 лет. Они прекрасно сохранились: еще 10 лет назад ими пользовалась покойная мать. В соломянике внушительного диаметра и высоты хранилось зерно. По моим подсчетам, в эту круглую и на удивление прочную посудину его входило не меньше 400 кг. Присмотревшись, я разобрался в конструкции: сначала из отборной длинной ржаной соломы вязали валики диаметром примерно 4 см, до невероятности туго закрученные по спирали окоренной и раздвоенной лозой, и соединяли их по кругу той же лозой. Получалось изделие, которое в современной литературе по истории художественных промыслов именуется бочкой для хранения зерна. С коробкой через плечо сеяли хлеб. Сейчас крестьяне используют для этого ведро, и мне кажется, это очень неудобно. А еще в родительском доме хранятся выдолбленные в ясене деревянные корыта для приготовления дрожжевого теста, стирки белья и прочих хозяйственных нужд. Покойный отец сделал их при моей жизни. Деревянная ступа для измельчения зерновых, проса, гречихи, мака и искусно выдолбленные под размер ступни сандалии, к которым маленькими гвоздиками прибивали кожаный или меховой верх (трепы), были в каждой второй сельской хате. Сало же хранилось в большой шарообразной корзине с плоским дном, мастерски сплетенной из прутьев лозы. Сосуд, вмещавший не меньше 50 кг национального продукта, венчала крышка, один сегмент которой открывался. На Волыни такую посудину называли кошиком. Его устилали белой льняной тканью, тоже домашней работы, и сало в нем не желтело на протяжении года. В Великий пост мои бабушка и мама пряли лен и овечью шерсть, а потом вязали мягкие шали, рукавицы, свитера и носки, ткали на нехитром станке рядна (ковры) и половики самых разных расцветок. Из льняной пряжи, выбеленной на лугу возле водоема на солнце и с помощью древесной золы, получалось нательное и постельное белье, полотенца, салфетки, скатерти. Кроме этого, мое детство окружали изумительных рисунков кованые петли, дверные ручки и клямки, ограды и плетни из прутьев, причудливые ворота, напоминающие ограду Летнего сада в Санкт-Петербурге. Я уж не говорю об обрамляющих иконы и портреты предков вышитых рушниках, дивных кружевных скатертях, занавесках, большом расписном сундуке для одежды — куфере... И расписной глиняной посуде, способной сохранять свежесть молока и воды, придавать особый вкус сваренной в ней пище. Первое место за «мазню» О философской мудрости наших предков, отразившейся в вышиванках, шкатулках, корзинках и «кылымках», об умении украинского народа творить добро и красоту мы долго говорили с заместителем главы Волынской ОГА по гуманитарным вопросам Святославом Кравчуком. — Почему у нас всегда так получается: «что имеем — не храним, потерявши — плачем»? — не удержался я от почти риторического вопроса. — Потеряно не все. По крайней мере на Волыни, — возразил чиновник, который, как выяснилось, не только знает толк в народных промыслах, но и сам на досуге занимается писанкарством. В том, что цивилизация, урбанизация, национализация и прочие «ации» не сгубили народного таланта, я убедился на хуторе Черуковатица. Здесь, на границе двух областей — Волынской и Львовской и двух бывших империй — Российской и Австро-Венгерской, долгие годы безвыездно живет Василий Парахин. Рубленый домик и маленькая банька с живописным садом вокруг, сколоченная из досок уборная с тазиком в яме и газетой, нарезанной квадратиками, на гвозде, корова, несколько куриц и поросенок — вот и все его нехитрое хозяйство. Ради места, где родились и жили его деды-прадеды, он когда-то оставил престижную работу в Министерстве лесного хозяйства Украины и жилье в центре столицы. Сейчас народному мастеру, стипендиату управления культуры Волынской областной администрации, 70 лет. Он занимается росписью в местных традициях. Рядом, в селе Журавники, снял комнатку в сельском детсаду и учит этому искусству детей из местной школы. Получает за это 50 грн. в месяц. А на досуге строит возле своего хутора маленькую церквушку. Вот что рассказал мне этот патриот, скромная пенсия, стипендия и приработок которого идут на краски, бумагу, дерево и кисти. — Украинцы всегда отличались своим мастерством. Вышивка, художественная ковка, ткачество, резьба по дереву, соломо- и лозоплетение — самобытное народное искусство сохранилось, потому что оно в плоти и крови людей. Но его необходимо поддерживать и развивать. Оно — самобытность нашего народа. Это визитная карточка украинцев. Я преподавал живопись в школе села Стоянов на Львовщине. Работал почти даром. Но в мастерскую зашел директор школы Михаил Барткив и приказал заведующему хозяйством «выбросить эту мазню в мусор», что и было сделано. Больно от того, что это было уже в независимой Украине — в 1998 г. Это непростительно. Он выгнал меня в присутствии детей из школы, как прогоняют собак, а труды моих учеников полетели в мусорный ящик на глазах их авторов. Было больно и обидно, что именно в школе калечат хрупкие детские души. Со своими произведениями и детьми в сентябре 2007 г. я участвовал в выставке предметов художественных промыслов в киевском Народном доме. Никто не назвал это «мазней», и мне было присуждено первое место. Говорят, что для счастья надо ежедневно видеть продукт своей деятельности. Я его вижу, и я счастлив. Провожая меня к машине, художник сказал: «Здесь моя родина, здесь могилы моих предков, здесь я чем могу служу своему народу и здесь я буду умирать...» Чтобы никого не потерять Помочь творить волынским народным умельцам, многие из которых, как 70-летний Василий Парахин, живут в глуши, где до сих пор в обиходе керосиновая лампа и стеариновые свечи, преумножить их подвижническую силу призвана областная Программа сбережения, возрождения и развития народных художественных промыслов на период до 2010 г. Что делается и будет сделано на Волыни в ее рамках? — этим вопросом завершилась наша беседа со Святославом Кравчуком о народных промыслах. — Создан областной художественно-экспертный совет по вопросам традиционных художественных промыслов края, в районных домах «Просвіти» введены штатные должности методистов, — принялся перечислять Святослав Николаевич. — Проведена перепись народных мастеров с внесением их в областной реестр. Это дает нам возможность не потеряться в мире областного творчества и никого не потерять. В нынешнем году будут обустроены мастерские для Национального союза мастеров народного творчества Волыни. А в общеобразовательных школах и ПТУ создаются научно-показательные мастерские вышивки и ткачества, резьбы по дереву и керамики, писанкарства, плетения из бисера. У нас уже два года работают школы-студии по соломоплетению, гончарству и живописи. Почти десяток известных волынских умельцев получают именные стипендии. Хотим открыть Музей этнографии и художественного промысла в Луцке. Помещение есть, осталось сделать ремонт. Здесь можно будет получить справочную литературу и учебные пособия по художественным ремеслам, полистать иллюстрированные каталоги и фотоальбомы. Планируем проводить праздники, ярмарки, открыть в трех городах магазины по продаже изделий народных мастеров. На все это из бюджетов разных уровней в рамках программы выделено 1,7 млн. грн. А пока, когда к нам приезжают люди с деньгами и желанием что-то купить, им некуда обратиться: промыслы не имеют развитой системы салонов-магазинов, художественных артгалерей, где можно приобрести понравившуюся вещь. Народное искусство нужно не только возродить, но и связать его с современностью. Современные инструменты, технологии и материалы открывают мастерам широкие возможности, рождают новые виды и формы творчества. Нужно оживить предприятия, сохранившие коллективные основы творчества, где еще остались мастера высокой квалификации, изготавливающие уникальные изделия малыми сериями. В их исполнении должны появиться произведения, соответствующие культурно-бытовым запросам нового времени. Об этом следует позаботиться специальным учебным заведениям — художественным академиям и училищам прикладных искусств, училищам профессионального образования. И еще. Не нужно забывать, что во всем мире народные промыслы — это популярные туристические объекты. Прикладное искусство — будь то гентские кружева или лионские шелковые шали — держится не на количестве, а на уникальности, поэтому имеет прямой выход на туристический бизнес. Люди готовы платить именно за уникальность, а не за тиражирование. Считаю, наши народные умельцы должны творить в заповедных зонах, ибо природа — источник вдохновения мастера.